Александр Кабанель, «Пандора». Что за портретом?

Начнём с того, что известно о Пандоре. Древний автор Павсаний путешествовал по Греции, видел много интересного, одновременно фиксировал легенды, которые ему с удовольствием рассказывали жители тех мест, где он побывал. Павсаний в числе прочих описывает все достойные внимания места в Афинах.

В приведённом ниже отрывке говорится о Парфеноне («Храма девы»).

«На постаменте статуи (речь о статуе Афины — Б.Р.) изображено рождение Пандоры. У Гесиода и у других поэтов говорится, что эта Пандора была первой женщиной; прежде чем появилась Пандора, не было вообще рода женщин». (Павсаний, Описание Эллады, 1, 24,7).

Другой древний автор тоже записал предание о Пандоре:

«(2). Девкалион был сыном Прометея. Он царствовал в области Фтии и женился на Пирре, дочери Эпиметея и Пандоры: это была первая женщина, которую вылепили боги». (Псевдоаполлодор, Мифологическая библиотека, 1,7,2)

Итак, Пандора — первая женщина, которую вылепили Гефест и Афина по указаниям Зевса (может быть, он дал им чертежи?). Женщина была создана в наказание человечеству (которое на тот момент состояло из одних мужчин) за использование украденного у богов огня.

Почему надо было наказать всех мужчин, хотя огонь у Зевса украл Прометей — совсем непонятно. Но случилось то, что случилось: появилась первая женщина. И ей все боги принесли подарки. И чтобы их сложить, ей дали ларчик, ящичек, ящик, в который поместили всё, что принесли.

Что ей подарили? Точно неизвестно, но пишут, что в этом ящике, который надо было держать закрытым, лежали все беды и несчастья человечества. Любопытство Пандоры пересилило запрет: она открыла ящик. В результате на человечество свалились все беды. В ящике осталась одна надежда.

Сегодня выражение «открыть ящик Пандоры» означает получить невообразимое количество неприятностей. А надежда как бы остаётся недоступной, хотя она существует.

Александр Кабанель (1823−1889) — французский художник — нарисовал картину «Пандора»: молодая, красивая женщина держит в руках ларчик. Он закрыт, но ещё секунда — и всё его содержимое выплеснется.

В этом портрете нет ничего особенного (разумеется, кроме красоты самой Пандоры). И динамики никакой нет, только ожидание предстоящего и как бы обречённость в глазах Пандоры: «Ну что, открываем?» И весь её вид не сулит никакой радости.

В чём причина? Почему она именно такая? Ведь сама Пандора не представляла себе, что в ящике!

Может быть, разгадка — в отношениях художника с моделью? Может быть, дело в том, что Пандору художник писал с известной шведской певицы Кристины Нильссон (1843−1921)?

Уроженка швейцарской провинции Смоланд, дочь крестьян, Кристина с детства была очень музыкальной. Она пела вместе с братом, сама научилась играть на флейте и на скрипке. На ярмарке в Люнгби, когда ей было 14 лет, её заметил и оценил видный чиновник, который потом стал её покровителем и оплачивал её занятия пением. Два года она училась в Швейцарии, четыре года в Париже, стала весьма успешной, выступала с гастролями по всему миру, в том числе в России (она упоминается в романе Льва Толстого «Война и мир»).

Естественно предположить, что у художника возникало желание сблизиться с певицей (может быть, желание было обоюдным, о семейной жизни каждого открытой информации нет). Ему в то время было 50 лет, ей — 30. Вероятно, их сдерживало опасение «открыть ящик Пандоры» — дать разбушеваться страстям. Но надежда ещё оставалась, а любопытство присутствовало всегда…